С ВЕРОЙ В БОЖИЮ ПОМОЩЬ
Вышла я замуж юной и идеально-религиозной. Молодое сердце мое было открыто духовным истинам, но постоянная работа, заботы и огорчения отодвинули вопросы веры. Я жила, не имея времени ни обращаться к Богу с молитвой, ни даже ежегодно говеть. Проще сказать: я охладела к обязанностям, которые налагает на нас религия. Я никогда не останавливалась на мысли, что Господь услышит мою молитву, если я с верою обращусь к Нему.
В 1997 году я жила с мужем моим и детьми и в городе Стерлитамаке. 11 января внезапно заболел мой самый младший ребенок, мальчик пяти лет. Пригласили доктора. Он осмотрел ребенка и сказал, что у него дифтерит в сильной форме. Сделали впрыскивание сыворотки. Через день повторили.
Ждали облегчения, но его не последовало. Доктора констатировали непрохождение воздуха в легкие. Ребенок страшно ослабел. Он уже никого не узнавал. Лекарства принимать не мог. Из груди его вырывалось страшное хрипение, которое было слышно даже в нижнем этаже дома. Приезжали два доктора. Печально посмотрели они на больного, озабоченно поговорили между собой и объявили нам, что на следующий день сделают третье впрыскивание, что ими получена новая свежая сыворотка и что та, которой уже делалось впрыскивание, оказалась по анализу негодной.
Было ясно, что они видели, что ребенок не переживет ночи. Я же, кажется, ни о чем не думала, делала особенно старательно все нужное для больного и как будто побуждала себя не оставаться праздной. Муж мой, не отходя, сидел у постели, боясь пропустить последний вздох. В доме все стихло, только раздавался страшный свистящий хрип. Надо удивляться, как из такого слабого организма мог исходить такой тяжелый, громкий звук.
Ударили к вечерне 16 января. Почти бессознательно я оделась и подошла к мужу, говоря:
—Я поеду, попрошу отслужить молебен о его выздоровлении. Разве ты не видишь, что он умирает?
— Не езди: он кончится без тебя.
— Нет, — говорю, — я поеду: церковь близко. Поехала.
Вхожу в церковь. Навстречу мне идет священник отец Стефан Никитин.
— Батюшка, — говорю ему, — у меня сын болен дифтеритом. Если не боитесь, то потрудитесь отслужить у нас молебен.
— Мы по обязанности напутствуем умирающих всюду и идем без страха, куда нас приглашают. Сейчас я к вам буду.
Вернулась я домой. Хрип попрежнему раздавался по всем комнатам. Личико совсем посинело у моего мальчика, глазки закатились. Я дотронулась до ножек; ножки были совсем холодны. Неизъяснимо больно сжалось сердце мое. Плакала ли я, не помню. Я так много плакала в эти печальные дни, что, кажется, поток слез моих не прекращался. Зажгла лампадку и приготовила кое-что необходимое.
Приехал отец Стефан. Муж мой вышел к нему. Молебен начался. Я осторожно взяла на руки ребенка вместе с периной и подушкой и вынесла в залу. Мне было слишком тяжело стоя держать его, и я опустилась в кресло. Молебен продолжался. Отец Стефан взял святое Евангелие для чтения. Я с трудом встала с кресла. Тут свершилось непостижимое. Мальчик мой поднял голову и слушал Божественные слова. Отец Стефан кончил читать.
Я приложилась; приложился и мальчик мой. Он обвил ручонкой мою шею и так дослушал молебен. Я боялась дышать. Отец Стефан поднял святой крест, осенил им ребенка, его поцеловавшего, и сказал: выздоравливай! Я отнесла мальчика в постельку, положила его и пошла проводить батюшку.
Когда отец Стефан уехал, я пошла опять в спальню, удивляясь, что не слышу обычного хрипа, надрывающего душу. Мальчик мой тихо спал. Я наклонилась к его ротику. Дыхание ровно выходило из губ. С умилением опустилась я на колени, благодаря милостивого Бога, а потом утомленная уснула на полу около его постельки.
На другое утро, лишь ударили к заутрене, мальчик мой поднялся и чистым, звучным голосом сказал: мама, что это я все лежу? Мне надоело лежать! Возможно ли описать, как радостно забилось сердце мое. Сейчас же поспел самовар, закипело молоко, и мальчик принял немного пищи. В девять часов тихо вошел в залу наш доктор, посмотрел в передний угол и, не видя там ожидаемого стола с холодным трупиком, окликнул меня. Я веселым голосом отозвалась:
— Сейчас иду.
— Неужели лучше? — удивленно спросил доктор.
— Да, — ответила я, здороваясь с ним. — Господь явил нам чудо.
— Да, только чудо могло исцелить вашего ребенка.
18 февраля отец Стефан служил у нас благодарственный молебен. Мальчик мой, совершенно здоровый, усердно молился. По окончании молебна отец Стефан сказал мне:
— Следовало бы вам описать этот случай.
Я отвечала ему:
— Я постараюсь его описать спустя некоторое время.
С тех пор многое переменилось. Муж мой вышел в отставку. Мы переехали жить в другой город. Если когда строки эти придется прочесть тем лицам, которые присутствовали при совершении в нашем доме чудесного исцеления, то они подтвердят справедливость всего сказанного. Искренне желаю, чтобы хоть одна мать, прочитавшая эти малые строки, в час скорби не впала в отчаяние, а сохранила веру в благость неведомых путей, которыми ведет нас Провидение.
Анна Сергеева