Рузский Курьер / Сельский курьер

Недавно премьер и президент устроили совместный заезд на комбайнах по кукурузным полям Ставрополья. Намолотив зерна, перешли к предвыборной агитации, удачно разыграв продовольственную карту. Выбравшись из кабины комбайна, премьер-министр с пылу с жару привел такие горячие цифры: на отечественном рынке уже 70 процентов собственного мяса. Тогда как в 2005-м было 50 процентов.

Все — благодаря нацпроекту развития АПК, — немедленно отметил президент Дмитрий Медведев (который курировал этот проект в ранге вице-премьера). Есть, за что себя похвалить? Смотря как считать, поскольку на мясных фронтах, где прорыв, где — многолетнее затяжное отступление. «Священная корова», о которой обычно не упоминают в парадных речах, — производство говядины.

ПРОБЛЕМА В ГОЛОВАХ

В России сколько заинтересованных лиц, столько различных взглядов на развитие мясного животноводства. Вот какой диагноз дают сторонние эксперты. «Россия — одиннадцатый в мире производитель говядины. Но одновременно — крупнейший мировой покупатель. У этой страны — выдающийся аграрный потенциал. Она могла бы стать ведущим экспортером, продавая на мировые рынки не менее миллиона тонн говядины в год. Но пока нет никаких признаков восстановления отрасли», — пишут в недавнем отчете аналитики Продовольственной организации при ООН.
Что не так с нашими коровами? Их почти не осталось. Трудно представить российское село без пасущихся на лугах буренок. Прямо как на классических полотнах художников-передвижников. Надо сказать, когда в начале прошлого века Репин и Суриков рисовали сельские пейзажи с натуры, коров на полях Российской империи было в изобилии. Например, в 1916 году — 24,9 миллиона голов. С тех пор многое поменялось. Но никогда — ни в войну, ни при военном коммунизме — численность стада не опускалась ниже 20 миллионов. Например, в 1941 году было 27,8 миллиона коров, после войны, в 1946 году, — осталось 23 миллиона. Постепенно, в 1980-е поголовье нарастили до рекордных 43,4 миллиона коров.
Что сейчас? По данным Росстата, в 2011 году даже с помощью нацпроекта осталось 8,9 миллиона буренок. То есть почти впятеро меньше, чем в 1990-м году. Получается, на шкуры и колбасу за минувшие 20 лет пошли 34,5 миллиона животных. Между прочим, восемь процентов мирового стада! Вроде бы надежда забрезжила в начале 2000-х, когда поголовье почти стабилизировалась. Но последние шесть лет — опять падает.
В прошлом году — не досчитались еще двух процентов. Спрашивается, куда резать дальше? Даже в дремучем 1846 году в 50 губерниях европейской части России насчитывалось 22,7 миллиона голов крупного рогатого скота. Включая коров, быков, волов, бычков и телят. Аналогичный показатель 2011 года — 21 миллион.
Иными словами, по ключевому сельскохозяйственному индикатору мы откатились примерно на полтора века.

Сравнение с другими странами тоже не радует. У Аргентины — 55 миллионов коров, у Бразилии — более 100 миллионов. Общее мировое производство говядины — 57 миллионов тонн в год. Почти все мясо съедают в странах-производителях, на экспорт отправляется только семь миллионов тонн. Треть мировых продаж говядины обеспечивает Бразилия (1,9 миллиона тонн). Причем бразильцы сотворили мясомолочное чудо за семь лет, с 2000 по 2007 годы, нарастив экспорт в пять раз. Вторые — США, продающие 837 тысяч тонн говядины в год. Между прочим, их крупнейший покупатель — Китай, прочно подсевший на американские стейки. Третий экспортер — Индия, отправляющая в другие страны 700 тысяч тонн говядины в год.

СТРАТЕГИЧЕСКИЙ ЗАПАС МЯСА

Теперь считайте: собственное производство говядины в России — полтора миллиона тонн, тогда как потребление — 2,3 миллиона. Поэтому каждый год возникает дыра размером 780 тысяч тонн. Значит, Россия закупает девятую часть всей экспортируемой в мире говядины. Для сравнения: все государства африканского континента вместе взятые обходятся 511 тысячами тонн импортной говядины в год, всем странам Юго-Восточной Азии хватает 1,26 миллиона тонн.
Утешает одно: чем глубже падение, тем больше пространства для разбега и прыжка вверх. Если сбудется предсказание ООН, когда-нибудь мы станем вторым в мире экспортером говядины после Бразилии. Дело выгодное — России достанется огромный кусок рынка объемом 35 миллиардов долларов в год. С учетом возможного экспорта молока — 60 миллиардов долларов. К тому же в последние годы говядина дорожает почти так же быстро, как золото. Например, только в 2010 году цена поднялась на 40 процентов. В сентябре-октябре 2011 года — подскочила еще на 15 процентов. Простой пример: если в начале 2000-х оптовая цена импортных говяжьих полутуш колебалась на уровне 30–60 рублей за килограмм, сейчас — 200–250 рублей.
Но до мирового господства далеко. Пока единственный ощутимый эффект от роста цен — падение спроса на говядину внутри России. Розничные продажи мяса, то, что население покупает на рынках и в магазинах, — упали с 763 до 733 тысяч тонн в год. «В мясном рационе советских граждан доля говядины составляла 45 процентов. Сейчас — 25. Ее место занял самый доступный вид мяса — курятина», — рассказывает президент Мясного союза России Мушег Мамиконян.
По той же схеме действуют основные потребители мороженого мясного импорта — перерабатывающие комбинаты. В советские времена доля говядины в их производствах превышала 50 процентов, сейчас — десять. Лучше не знать, чем производители колбас заполняют освободившееся пространство. Резкое подорожание говядины ударило и по карману государства. Дошло до предложения изменить структуру закупок Госрезерва. Стратегический запас продовольствия в значительной части комплектуется говяжьими полутушами глубокой заморозки. Теперь их хотят заменить дешевыми куриными консервами.
Логичный вопрос: почему с другими видами мяса все давно наладилось, производство растет на 10–15 процентов в год? По расчетам, через два-три года Россия полностью обеспечит себя мясом птицы. Через четыре-пять лет — свининой. Производители давно задумываются — сколько, кому и какого мяса продавать на экспорт, когда внутренний рынок переполнится. И только выпуск говядины тонет все глубже!

МЯСНЫЕ ЦИФРЫ

Говядина, свинина и птица — три столпа мясного рынка. По каждому виду мяса — свой расклад. Например, в производство свинины за последние пять лет инвестировано более 200 миллиардов рублей. В результате производство выросло на 50 процентов, до 2,33 миллиона тонн в год. Самый мощный комплекс свиноводческих хозяйств в России построен в Белгородской области — 2,6 миллиона голов, 14 процентов общероссийского поголовья. По экспертным прогнозам, в ближайшие четыре года в развитие свиноводческих комплексов вложат еще не менее 150 миллиардов рублей. В 2015 году производство свинины вырастет в 2,5 раза относительно 2010 года. После чего Россия полностью обеспечит себя этим видом мяса и вскоре начнет экспорт в объеме до 200 тысяч тонн в год. 

Аналогичная ситуация — в производстве курятины. Птичий бум на селе идет с 2005 года. Уже в 2010 году выпуск мяса птицы достиг 2,83 миллиона тонн и на четверть превзошел показатели рекордного в истории РСФСР 1990 года. Курятина — самое рентабельное мясо. К тому же единственное, потребление которого почти не упало в кризис. В 2010 году общее годовое потребление мяса сократилось с 66 до 62 килограммов на душу населения. Но птица сохранила показатель на уровне 23 килограммов в год. Спрос на крылатое мясо растет. По прогнозам, если в 2009 году доля курятины в общем потреблении мяса составляла 39 процентов, к 2012 году доля достигнет 45 процентов.

МОЛОЧНАЯ ЛОВУШКА

Эксперты заготовили богатый арсенал аргументов. Во-первых, среди аграриев старой закалки популярно мнение, что корова — самое нерентабельное животное. Она дорастает до товарного веса вдвое дольше свиньи, в 16 раз — дольше курицы. Оптовая стоимость свинины и говядины — почти сравнялась. Хотя растить корову — в разы дороже. Ей нужен не только уход, также — простор и выгул. По-хорошему, на каждую буренку требуется гектар пастбищ. Значит, вдобавок перед хозяйствами остро встает земельный вопрос.
Во-вторых, аналитики кивают на сложное наследие. В СССР было огромное стадо, но на коров мясных пород приходилось только два процента поголовья. Ставку делали на универсальных мясомолочных коров. Традиция сохранилась, в итоге с молоком все в порядке: в 2010 году доля импорта упала ниже трех процентов. Зато рентабельность мяса сильно подкачала, потому что двухлетка обычной мясомолочной породы весит меньше, чем годовалый бычок — мясной. А это — огромная упущенная прибыль.
В-третьих, большая проблема — качество говядины. «То, что в России зачастую называют говядиной, — это мясо молочных коров. В мире такое жесткое мясо, на профессиональном жаргоне «коровняк», в основном идет на промпереработку. Только мы его продаем в розницу и едим», — объясняют эксперты.
Что в итоге? Параллельно молочному давно пора создать второе стадо — мясное. Европейский стандарт: 50 процентов мясного на 50 процентов молочного скота. В США и Южной Америке соотношение — 70:30.
Благо, за подходящими породами дело не стало. Например, генетики вывели российский вариант коров-герефордов. Выход мяса с каждого бычка — 250 килограммов. За сутки быки-герефорды набирают до полутора килограммов живого веса. Это обеспечивает 100-процентную рентабельность мясного животноводства даже в северных регионах. Подобные хозяйства строятся — например, «Филимоново» в Уйском районе Челябинской области. Площадка, раскинувшаяся на 150 тысяч гектаров, обошлась в три миллиарда рублей и рассчитана на 40 тысяч голов герефордской породы. Пока таких проектов — единицы.
Вторая задача — нужно заняться качеством говядины. Вопреки расхожему мнению, сельское хозяйство — высокотехнологичная отрасль. Тут и генетика, и даже ядерная физика. Например, для крупнейших мировых животноводческих хозяйств обычным устройством стал «классификатор туш». Это аппарат, устроенный по принципу компьютерного томографа. Он позволяет контролировать развитие стада, заранее определяя соответствие мяса международным стандартам — по толщине, зажиленности и так далее. В России первый такой классификатор появился только осенью 2011 года на предприятии в Верхнехавском районе Воронежской области.
Вот они — настоящие, а не показные инновации. Поднять современное производство говядины — задача грандиозная. Причем быстро не получится. По расчетам экспертов, только чтобы заполнить российский рынок собственной говядиной, потребуется 7–10 лет. Готово ли государство поддержать проект таких временных масштабов? Или по-прежнему будет вбухивать миллиарды рублей на прокорм многочисленной своры жуликов?

Константин Гурдин