Рузский Курьер / Свет миру

Слова «протест» и «субкультура» многих настораживают. Но есть люди, связавшие с молодежными движениями немалую часть своей жизни. Молодости свойственно искать и расти. Тот, кто пришел в рок-н-ролл в процессе поиска и роста, однажды неизбежно упрется в потолок. И встанет перед вопросом: а что же дальше?
Отрицание — это необходимый этап освобождения. Главное, чтобы он не стал единственным. Если вычистить рану и не зашить, она будет гнить дальше. Если ее чистить и чистить без остановки, можно доковыряться до кости. А еще можно ковыряться там, где никакой раны и в помине нет. К сожалению, в той или иной мере, «неформализму» присущи все три варианта. Критикуя общественные нормы, контркультура часто «перебарщивает», вместе с мусором отбрасывая необходимое; при этом она очень редко предлагает взамен какой-либо конструктив.

Впрочем, не все так страшно. Людям, сваливающим все субкультуры в кучу и верящим во все нелепые легенды о них, не мешало бы знать, например, о движении straight edge (sXe), участники которого идейно отказываются от любых изменяющих сознание веществ и беспорядочных половых связей. Самое интересное, что sXe вырос на почве панк-культуры, считающейся одной из наименее благонадежных.
Тот, кто отрицает, — ищет, а кто ищет — найдет, если только не проскочит сгоряча мимо своего сокровища. Человек, протестующий против этого мира с его мещанскими «идеалами», пытается найти что-то за его границами. Проблема в том, что и отрицание может быть пластмассовым.
Есть такое выражение: «коммерциализация бунтарства». Кажется, в особых объяснениях оно не нуждается. Достаточно вспомнить повальную моду на футболки (значки, банданы) с Че Геварой, имевшую место несколько лет назад, когда известного революционера превратили в еще более известную торговую марку.
Без сомнения, молодежный протест, направленный в нужное русло, — отменный источник заработка. Сейчас все большее количество музыкальных групп создается как продукт, разработанный в результате тщательного маркетингового исследования. Параллельно выпускается соответствующая линия одежды, и… все схвачено. Масс-культура всасывает бунт и продает его уже в безопасном, переваренном и красиво упакованном виде — вместе с кедами, браслетами и прочими аксессуарами. При этом окончательный вариант может быть совсем не похожим на «сырье». Прекрасным примером коммерческой дегенерации — далеко не первым и не единственным, но на сегодняшний день самым ярким — является движение emo (имо). Кто бы сейчас сказал, что в конце 80-х это слово связывали с крепкими коротко стрижеными хардкор-парнями, большое количество из которых были sXe?..
Впрочем, как хорошо заметила канадский социолог Наоми Кляйн, «в атмосфере, где маркетинг, ориентированный на молодежную культуру, подпитывает потребительскую лихорадку, любая субкультура вообще начинает создаваться на фундаменте такой лихорадки». Это означает, что четко отделить «поддельное» движение от «настоящего» практически невозможно. Они — как сиамские близнецы с общими органами.
Альтернативой оккупированному крупными корпорациями музыкальному и околомузыкальному миру может считаться разве что так называемый D. I.Y. — do-ityourself, или попросту «сделай сам». Исполнители (вместе со слушателями, которые очень тесно с ними связаны) самостоятельно, без посредничества больших звукозаписывающих компаний, записывают свою музыку и выпускают ее, и печатают самиздатовские журналы. Часто это делается на очень высоком, далеко не кустарном уровне.
Змеи — мудрые животные. Когда старая кожа становится слишком тесной, они ее сбрасывают. Так же и с рок-н-роллом — рано или поздно его надо перерасти. Иначе можно стать одним из тех вечно пьяных сорока с-лишним-летних субъектов, которые навязчиво «просвещают» малолеток разговорами о том, какую марку сигарет курил некий ископаемый рок-идол или кто же все-таки был настоящим основателем хеви.
Конечно, существует определенный процент людей, нашедших настоящую альтернативу жизни по законам «нормального» общества — например, живущие за счет автономного творческого труда или объединившиеся в хозяйственные общины. Думаю, они достойны уважения хотя бы за свою смелость. Но такие уникалы немногочисленны. Гораздо больше тех, кто по «антикапиталистическим» мотивам паразитирует на собственных родственниках и — получая пособие — на работающих людях вообще, чувствуя себя при этом неизмеримо выше «тупых обывателей», услуживающих корпорациям.
А еще большему количеству вчерашних «неформалов» — не нашедших в себе сил по-настоящему вырваться из капиталистической системы и при этом не желающих или не имеющих возможности тунеядствовать — придется идти на работу. Обычную работу для обычных людей. Как ни странно, здесь есть свой позитив — становится меньше поводов для того, чтобы чувствовать себя особенным. Круг общения расширяется, и начинаешь видеть в людях то хорошее, чего прежде не замечал. Можно, конечно, озлобиться и еще более радикально отделить себя от «общей массы», всех вокруг презирая и ни с кем не общаясь, но это будет уже даже не гордыней, а банальной глупостью.
Из прошлого, конечно, все равно что-то остается: музыкальные вкусы, элементы одежды, лексикона; иногда, чтобы узнать «своего», достаточно встретиться с ним взглядом. Но внешние признаки — далеко не основное. Даже если они исчезнут, быть «как все» уже никогда не получится. Внутренне ты никогда не сможешь снова стать полноценной частью этого мира — разве что ценой притворства и неоправданного насилия над самим собой. «Субкультурный» период нельзя просто так вырезать из жизни. Во-первых, искусственное разрывание связи между разными этапами развития чревато нарушением личной целостности. Во-вторых, надо ли человеку, который однажды стал на путь отрицания мира — возможно, и, перегибая местами палку под влиянием юношеского максимализма — опять принимать его в себя? Может ли это вообще считаться развитием?

Присущая контркультуре модель взаимодействия с реальностью нуждается не в уничтожении, а в очищении и дополнении. Вместо того чтобы скатываться назад, отбирая у себя десять-… надцать лет жизни и объявляя их недействительными, нужно выйти на следующий уровень. Главное при этом — найти недостающее ядро. Вариантов много, но настоящим ядром личности может стать только Бог.

Когда узнаешь нужное направление и делаешь к цели хотя бы несколько нетвердых шагов, от тебя по чуть-чуть начинает отваливаться старая шелуха: излишняя провокативность в одежде и поведении, предвзятое отношение к «чужим», тщеславие. Иногда, правда, приходится отрывать все это вместе с кусками мяса.
Отрицание, усвоенное от субкультуры, в результате направляется против нее самой, против узости ее кругозора, шифрующейся под «элитарность». Негоже ведь всю жизнь оставаться в детских штанишках…
Но тем более не стоит менять их на ползунки филистерского конформизма. Ведь настоящее движение — это движение вперед.

Сергей Турович